Они написали Средневековье

Джулия Кэмерон. Розовый сад девушек. 1868

Более 150 лет назад группа английских художников создала «Братство прерафаэлитов». «Ах, как это было давно! Времена динозавров!» - воскликнет уважаемый читатель. И его можно понять. Вокруг слишком много информации. Чтобы задержаться на очередной заметке в интернете дольше 15 секунд, нужна тяжелая артиллерия:

Мы до сих пор откапываем кости этих динозавров и, надо отметить, что этим благородным занятием озабочены не только историки искусства, но и массовый зритель. Ведь все наши романтические представления о Средневековье созданы художниками Братства.

Фрагмент картины Джона Эверетта Милле «Изабелла», 1848

Эдмунд Лейтон. Акколада (посвящение в рыцари). 1901

Фредерик Бёртон. Встреча на лестнице замка. 1864

Прерафаэлиты отрицали академизм, стремились к искренности и простоте художников, творивших «до Рафаэля»: Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини. У своих кумиров они взяли насыщенные цвета, трепетное отношение к рисунку, работу с деталями. Хотя искусствоведы отмечают, что до вступления в Братство ни один из его членов не был в Италии – работы изучались по книгам и гравюрам. Нельзя сказать, что положение сильно изменилось со временем – Россетти, например, познакомился с итальянцами на английских выставках.

Фра Анжелико. Фрагмент картины «Коронование девы Марии». 1432

Движение прерафаэлитов не только оглядывалось на старых мастеров, но и имело и определенную прогрессивную программу. Они хотели создать современное художественное ремесло.

Вот четыре основных принципа Братства: быть искренними; изучать природу и уметь точно изображать ее; избегать влияния шаблонного искусства и сочувствовать лишь чистым и сердечным образцам прошлого; изо всех сил стараться создавать действительно хорошие картины, скульптуры и стихи. Здесь необходимо отметить противоречие: раннему Реннесансу чужд реализм, возможно, поэтому часть художников сделала акцент на средневековых легендах.

Публика XIX века, привыкшая к салонному искусству, представителей Братства нещадно критиковала. Грязные пятки маленького Христа, натруженные руки Иосифа воспринимались как кощунство. Художники писали с натуры, в том числе и святых, – чем повергали в эстетический шок любителей идеализированных образов академизма.

Жан Батист Реньо. Купидон и Гименей пьют из Чаши Дружбы 1820

Джон Эверетт Милле. Христос в родительском доме. 1850

За двадцать лет до импрессионистов они вышли на пленер – мокнуть под дождем и сгорать на солнце. Художники отказались писать абстрактные пейзажи-декорации и работать в мастерских с набросками. На полотне Милле «Ариэль завлекает Фердинандта» критики насчитали не менее 20 видов растений, а к «Офелии» лондонских студентов приводили изучать ботанику Англии.

Уильям Холман Хант. Призрачная усадьба. 1849

Джон Эверетт Милле. Ариэль завлекает Фердинандта. 1850

Джон Эверетт Милле. Фрагмент картины «Офелия». 1852

Позже эксперименты прерафаэлитов приведут к возникновению дизайна. Это первые художники, попытавшиеся создать общую образную систему и вывести ее за пределы живописи. Прерафаэлит младшего поколения Уильям Моррис возрождал средневековую эстетику в компании «Моррис, Маршал, Фолкнер и К°», где изготавливал витражи, мебель, изделия из текстиля по собственным эскизам. К работе привлекались другие художники Братства и даже натурщицы.

Витражи по эскизам Морриса

Моррис. Цветочный дизайн

Моррис. Интерьер Красного дома. Кресло

А под конец жизни страстным увлечением Морриса стало издательское дело. Он сам верстал книги, создавал шрифты и работал печатником. Все книги, выпущенные художником, считаются библиографической редкостью.

Эдвард Берн-Джонс, Уильям Моррис. Оформление сборника стихов Джеффри Чосера, 1896

Надо отметить, что интересу к Средневековью предшествовал долгий период неприятия. Только с расцветом романтизма в конце XVIII — первой половине XIX века культуру этого периода начали переосмысливать. Для романтиков окружающая действительность представлялась невыносимой, поэтому они уходили от нее в мир фантазий. Одной из форм подобного романтического отрицания стал уход в историю, сопровождавшийся созданием образов исключительно героических, символических и фантастических. В викторианской Англии интерес к Средневековью подогревался выходом книг о короле Артуре. Так что, нельзя сказать, что прерафаэлиты в одиночку возрождали интерес к эпохе, нет, - они скорее отвечали на запрос времени.

В целом, для полотен не характерна историческая достоверность: кто-то к ней не стремился, а кто-то сознательно допускал ошибки в угоду эстетике. Для большей привлекательности художники дополняли костюмы узорами, вышивками, выбирали самые красивые образцы лат, смешивали одежду разных эпох. Например, Уотерхаус в работе «Тристан и Изольда с зельем» облачил рыцаря в излюбленные прерафаэлитами немецкие латы XV века. Наряд Изольды старше минимум на столетие.

Джон Уильям Уотерхаус. Тристан и Изольда с зельем. 1916

Доспехи мастера-оружейника лоренца Хельмшмидта, вторая половина XV века

Женщины круга прерафаэлитов (натурщицы, возлюбленные, сёстры, жёны) предпочитали платья свободного кроя без корсетов и кринолинов. Первое такое платье сшила Кристина Россетти, поэтесса и сестра Данте Габриэля. В работах художников оно неоднократно осмысливалось как средневековое.

Данте Габриэль Россетти. Отрочество Марии. 1849

Данте Габриэль Россетти. Благовещенье. 1850

Чарльз Олстон Коллинз. Мысли монахини. 1851

Конечно, существовал и более сложный фасон, но главным оставалось одно – ниспадающие драпировки, ткани естественных цветов, вышивка. Эта модель даже получила свое название «эстетическое платье».

Данте Габриэль Россетти. Сон наяву. 1880

Джейн Моррис. Фотография Джона Роберта Парсонса. 1865

Энни Лейбовиц снимает Джессику Честейн для US Vogue. 2013

Фредерик Лейтон. Пылающий июнь. 1895

Паоло Роверси и Михаро Ясухиро. Офелия. 2012 (по мотивам картины Джона Милле)

Софи Тернер для Edit Magazine. 2016

Сирша Ронан в объективе Стива Мейзела для Vogue. 2011

Лили Коул в объективе Майлза Олдриджа для Vogue Italia 2005

Valentino 2013

Заметный всплеск интереса к данной эстетике отмечается с приходом в модный дом Gucci нового креативного директора Алессандро Микеле. Одним из референсов для театральных, ярких коллекций дизайнера становится искусство прерафаэлитов.

Gucci, коллекция 2019

Флоренс Уэлч для Gucci. 2019

Шелковый платок с принтом Flora

Gucci Bloom: The Campaign Film

В 1858 году будущий министр Великобритании Уильям Гладстон с удивлением заметил, как старательно Гомер избегает синих оттенков: «Гомер имел дело с прекраснейшим образчиком синего цвета. Но он никогда не описывает небо этим словом. У него оно звездное, или широкое, или великое, или железное, или медное, но никогда голубое». Море в «Иллиаде» и «Одиссее» описывается как винноцветное, а овцы фиолетовые.

Не было у поэта термина «синий». Вот так долгое время с прохладцей относились к Средневековью. Но великий художник способен своими произведениями изменить оптику зрителя. Прерафаэлиты написали свое Средневековье, сформировали наши эстетические представления о целой эпохе. Мы смотрим их глазами на короля Артура, прекрасных дев, волшебников и рыцарей.